не могу вырваться из замкнутого круга презрения к самому себе.
Три Заблуждения на Пути Самопознания
Когда я застреваю в попытках развенчать мифы о том, кто же я есть на самом деле, на помощь приходит классическое учение об идентичности отца Генри Ноувена (Henri Nouwen).
Генри Ноувен был голландским священником, одним из передовых католических писателей двадцатого века. Из-под его пера вышли великолепные духовные произведения. Он сделал блестящую научную карьеру, которая началась с приглашения на работу в Университет Нотр-Дам.
В начале 80-х годов прошлого века Ноувен оставил должность преподавателя в Йельской духовной семинарии ради того, чтобы отыскать новое призвание. Сначала Генри почувствовал, что Бог призывает его служить людям, живущим в нищете. Он переехал в Южную Америку и выучил испанский язык, чтобы служить угнетенному народу Перу. Однако через некоторое время отец Генри вернулся в США и начал преподавать в Гарвардской Духовной Семинарии. По совету моего духовного наставника, отца Ларри Гиллика, он отправился в духовный Центр уединения и молчания в Чикаго, где впервые встретил членов общины «Ковчег» – международного сообщества помощи взрослым людям с интеллектуальными нарушениями. Позже у него завязалась крепкая дружба с создателем этого объединения Жаном Ванье. Пример этого человека, сумевшего создать общество, основанное на принципах любви и солидарности, вдохновил Ноувена.
Он предложил Жану посетить Гарвард и прочесть серию лекций под названием «От уязвимости к основанию общины». Ванье был изумлен тем, что Генри недоволен своей научной деятельностью, ведь его так любили студенты! Через некоторое время Ванье предложил Ноувену присоединиться к общине «Ковчег» во Франции, а затем в Канаде.
Освоившись в общине неподалеку от Торонто, отец Генри понял, что оказался в тупике. Он стал частью сообщества, большинство членов которого никогда не смогли бы слушать его университетские лекции. Не говоря уже о том, что они вряд ли стали бы читать его книги. Ноувен больше не мог прятаться за своими научными и писательскими успехами – его новых подопечных они совершенно не впечатляли. На самом деле им было неважно, кто он – их новый священник или уборщик, для них он был просто Генри. Но кем он был для самого себя?
Задолго до этого Генри Ноувен потерял себя, позволив своему профессиональному Я затмить свою истинную сущность. Он не знал о себе решительно ничего, кроме своих заслуг. В общине его шаткие представления о себе рухнули как карточный домик.
О путешествии Ноувена к своей истинной сущности я впервые узнал, просмотрев три старые видеозаписи его выступлений в Хрустальном соборе в Южной Калифорнии. Их суть была проста: на пути самопознания нам препятствуют три вида заблуждений. Первая: «Я – то, что я имею». Вторая: «Я – то, что я делаю». Третья: «Я – то, что обо мне думают другие».
Учение Генри Ноувена произвело на меня неизгладимое впечатление. Мне было всего около двадцати, и я пытался понять, кто я. К тому времени я уже добился определенных успехов в общественной деятельности: участвовал в создании первого приюта для детей с диагнозом СПИД или ВИЧ в Южной Азии. Еще до того как мне исполнилось 25, я стал исполнительным директором международной гуманитарной организации и даже общался с Матерью Терезой в последние годы ее жизни. Тогда я буквально цеплялся за эти заслуги и не мог разглядеть за ними свою сущность. Более того, чувствуя неуверенность из-за отсутствия высшего образования, я считал свои успехи признаком профессиональной состоятельности.
Прежде всего я отождествлял себя со всем тем, что у меня было: я был женат на красивой женщине, у меня имелись друзья и интересная работа.
Кроме того, я полагал, что я – это то, что я делаю: я защищал слабых, создавал общины и путешествовал по всему миру, занимаясь любимым делом.
Я верил также, что я – это то, что обо мне думают другие: люди видели во мне сострадательного, глубоко верующего и амбициозного человека.
У меня были прекрасная жизнь, работа, приносящая людям пользу, окружающие были высокого мнения обо мне. Но все это нисколько не помогало мне понять, кто я такой. С возрастом я стал придавать все меньше значения этим позитивным аспектам моей жизни. Вместо этого меня волновали неудачи, нереализованные цели и те негативные вещи, которые обо мне говорили и думали другие люди.
Даже сейчас, порой теряя внутреннее равновесие, я прибегаю к одному из видов заблуждений. Если вы честны с собой, то признаете, что ложь мешает вашему самопознанию, затрагивая чувствительные струны души. И взяв верх над вашей личностью, она не ослабляет хватку, а все дальше уводит вас от понимания самого себя.
Так же, как и многим другим, мне постоянно приходится распутывать клубок заблуждений, скрывающих мою истинную сущность. Эти заблуждения устойчивы, и никто от них не застрахован.
Три программы для Счастья
Пытаясь добиться счастья, мы еще более отдаляемся от понимания истинного Я.
1960–70-е годы стали временем возрождения созерцательной духовности, и многие последователи западного христианства обратились к восточным практикам, таким, как дзен-медитация. Отец Томас Китинг, монах цистерцианского ордена, огорчался, видя, как паломники обходят стороной его бенедиктинский монастырь. Ему было хорошо известно, что в христианстве есть свои созерцательные практики, и они не менее эффективны, чем восточные. Поэтому Китингу пришлось много работать над тем, чтобы сделать созерцательную молитву доступной для всех. Со временем его труды были по достоинству оценены верующими.
В своих работах отец Китинг говорит о созерцательной практике как о способе достижения жизненной гармонии. Также он подчеркивает, что созерцание помогает людям постичь свою истинную сущность. Сформулировав общие принципы самопознания и развития личности, Китинг назвал их программами для счастья.
Он объясняет, что в детстве нам требуются «власть и контроль, любовь и признание, безопасность и защищенность». Это необходимо, чтобы стать гармоничной личностью. По мере взросления многие из нас отождествляются с одной из этих «программ для счастья», тем самым препятствуя своему духовному и эмоциональному развитию.
Китинг утверждает, что в раннем детстве развитие невозможно без удовлетворения биологических потребностей. Поскольку в момент зарождения в нас личности мы еще не ощущаем присутствие Бога, то эти инстинктивные желания – единственный способ определить для себя пути достижения счастья. В результате нам кажется, что мы – центр вселенной и весь мир, наполненный людьми, вращается вокруг нас.
Важно помнить, что в самой потребности во власти и контроле, любви и признании, безопасности и защищенности нет ничего плохого. Проблемы возникают, когда удовлетворение одной из этих потребностей становится обязательным условием для счастья, вызывая зависимость. Программы для счастья необходимы нам для того, чтобы полноценно развиваться, но, попав от них в зависимость, мы теряем свою суть и индивидуальность.
Так как
